Анна Сергеевна Кокорина

Кокорина Анна Сергеевна (1926 г., 4 ноября, село Верх-Камышенка Покровского района Рубцовского округа Сибирского края – 1 августа 2000 г., Томск). До замужества Коростелкина. Учитель русского языка и литературы. Работала в школах Томской области и г. Томска.

На родине: Алтай (ноябрь 1926 г. – 14 мая 1931 г.)

А.С. Кокорина (Коростелкина) родилась на Алтае в селе Верх-Камышенка (основано в 1783 г.), которое тогда относилось к Покровскому району Рубцовского округа Сибирского края. Позднее и ныне этот населённый пункт административно находится на территории Краснощёковского района (образован в 1934 г.) Алтайского края. Своим днём рождения Анна считала 4 ноября. Как она вспоминала, точную дату «тятя забыл», говорил, что родилась она «на Казанскую».

Её родители были крестьянами. Мать – Анастасия Николаевна, в девичестве Малахова. Родилась в октябре 1881 г.; умерла 15 августа 1944 г., похоронена на кладбище с. Парабель Парабельского района Томской области. Неграмотная, домохозяйка.

Отец – Сергей Евдокимович Коростелкин (Коростелкины – от названия птички коростель). Родился в мае 1877 или 1878 г. в Придонье – село Речица Ливенского уезда (тогда оно относилось к Орловской губернии). Умер 29 ноября 1950 г. в Томске, похоронен на кладбище у железнодорожной станции Томск-2. Происхождением из крестьян, неграмотный. С 20 лет начал батрачить. Первый раз женился ещё до переселения с Орловщины на Алтай. Но его первая жена и единственный от неё ребёнок во время переселения 1900 г. в Сибирь умерли. Продвигались они на конных подводах. Сергею Евдокимовичу было тогда 22–23 года. Переселялся вместе со своими двумя родными братьями – Михаилом и Павлом.

Вторым браком Сергей Евдокимович был женат на Анастасии Николаевне Малаховой (мама А.С. Кокориной), надо полагать, на Алтае. Здесь он вначале вёл хозяйство совместно с братьями Михаилом и Павлом, а «в 1913 году хозяйство было разделено на три части». После раздела хозяйства, который произошёл, скорее всего, с теми же братьями, Сергей Евдокимович стал проживать своей семьёй. В 1915–1917 гг. участвовал в Первой мировой войне: «3 года провёл на войне» – служил в царской армии санитаром. После военной службы вернулся на Алтай и продолжал жить отдельно, своим хозяйством, которое сам называл как «среднятское», «маломочное среднятское». У семьи был свой дом, скот (3 лошади, 2 коровы, 8 овец), 1 сенокосилка. Силами семейства занимались земледелием.

Всего у Сергея Евдокимовича и Анастасии Николаевны Коростелкиных было 5 детей, все которые родились на Алтае, в Верх-Камышенке: – Пелагея (Полина; род. в 1908 г.); – Никита (род. в 1915 г.); – Семён (род. в 1918 или 1920 г., погиб 1 февраля 1945 г.); – Антонида (род. в 1921 г.); – Анна (род. 4 ноября 1926 г.). Ни одной общей фотографии семьи А.Н. и С.Е. Коростелкиных или кого-либо из её состава не выявлено. Возможно, снимки пропали во время ссылки или вообще не существовали.

«Такая суровая наказань»: ссылка семьи Коростелкиных в Нарымский край (14 мая 1931 г. – 1 декабря 1948 г.)

1931–1932 гг. Размеренная жизнь семьи на Алтае, выстраиваемая Сергеем Евдокимовичем Коростелкиным более трёх десятилетий, рухнула в одночасье.

14 мая 1931 г. семью Сергея Евдокимовича, признанного «по имущественному происхождению из крестьян-кулаков», сослали «за эксплуатацию наёмного труда» из с. Верх-Камышенка в суровые земли Нарыма – в Каргасокский район Западно-Сибирского края. (С 1936 г. – это территория Парабельского района Нарымского округа Западно-Сибирского края. С 1937 г. – Парабельского района Новосибирской области. С 1944 г. и поныне – Парабельского района Томской области Томской области.)

Сосланы были 5 человек: отец Сергей Евдокимович (ему тогда было около 54 лет), мать Анастасия Николаевна (около 49 лет), сын Никита (около 16 лет), дочери Антонида (около 10 лет) и Анна (ей было 4 года и 7 месяцев). Старшую дочь Пелагею не выслали потому, что к тому времени на Алтае она жила уже отдельно, своей семьёй. А младший сын Семён возраста, скорее всего, 13 лет умудрился при высылке сбежать ещё в Верх-Камышенке. Скорее всего, с Алтая в Парабелье семью Коростелкиных доставили в распределительный пункт СибЛага, расположенный в Томске. Затем на барже по рекам Томь и затем Обь вывезли в Нарымский край. Высадили в необжитом месте – на правом берегу р. Вяловка, правом притоке р. Парабель (левый обской приток). Здесь был пос. Малые Бугры Парабельской комендатуры.

Самым страшным периодом жизни семьи Коростелкиных в нарымской ссылке было время с зимы 1931 г. по весну 1932 г. Жили они в своей бревенчатой полуземлянке, которую сами успели построить к осени 1931 г. В посёлке была огромная смертность, не хватало еды. Анна Коростелкина (Кокорина) вспоминала: «Я училась считать по трупам». Из окошка полуземлянки, где дети проводили практически всё время, она, 5-летняя, смотрела на улицу и когда видела, что соседи выносят умерших, начинала их считать. Если в счёте делала ошибки, то «тятя её поправлял».

Настоящий голод в пос. Малые Бугры настал весной 1932 г. Заболел отец, Сергей Евдокимович, в их семье практически нечего было есть, все обессилели из-за постоянного недоедания. Единственным способным тогда к маломальской физической нагрузке оставался старший сын Никита возраста около 17 лет, который в результате и спас всю семью Коростелкиных от голодной смерти в ссылке. Пытаясь найти какую-нибудь еду, увидел в одном омуте огромнейшую старую щуку – «как бревно». Несколько дней он на неё буквально охотился, но безуспешно, что было неудивительно при учёте его физического состояния и, видимо, отсутствия у него, потомственного земледельца, больших навыков в рыболовстве. Каким-то чудом Никита смог поймать эту щуку, которой несколько дней кормилась вся семья Коростелкиных. Это короткое подкрепление сил позволило продержаться им до лета, когда стало легче находить «подножный корм. «Такая суровая наказань» – так назвал С.Е. Коростелкин жизнь своей семьи в пос. Малые Бугры, спустя примерно 1 год и 8 месяцев после высылки с Алтая.

В ведении Парабельской участковой комендатуры на сентябрь 1933 г. числилось 18561 трудопоселенцев из 8 поселковых комендатур (см.: Спецпереселенцы в Западной Сибири: 1933–1938 гг. С. 244), включая семейство Коростелкиных из 5 человек. Пытаясь спасти свою семью, облегчить ей жизнь, Сергей Евдокимович через год и 8 месяцев после высылки предпринимает первую попытку восстановиться в избирательных правах, что было позволено постановлениями Центрального исполнительного комитета от 3 июля 1931 г. и февраля 1932 г. Правда, его надежды на возвращение домой, на Алтай были беспочвенны. С заявлением от 31 января 1933 г. Сергей Евдокимович обращается в ЦИК: «Я считаю, что меня неправильно лишили и выслали. Хозяйство моё средняткое. Ввиду моей болезни нанимал батрачку в 1927 г. на сезон работ на один месяц, жила по договору. Семейство моё 6 душ, нетрудоспособные, а сам болел 10 месяцев. … Против советской власти я не вёл никаких агитаций и хозяйство не транжировал. Материалы, даденные на меня, неправильные по личным счетам. А потому прошу разобрать моё заявление и восстановить в избирательных правах голоса, так как я совершенно не заслуживаю такую суровую наказань. По сему прошу не отклонить моей просьбе и к сему подписуюсь [Коростелкин]. 1933 года января 31 дня» (см.: Личное дело № 48045… Л. 4, 4 об.). Никаких данных об ответе на это заявление в личном деле нет.

Через год, 29 января 1934 г. Сергей Евдокимович обращается со вторым заявлением, но на этот раз – в правительственную комиссию главного управления лагерями ОГПУ, с просьбой восстановить его и его семью в «правах гражданского пользования». И относительно этого заявления каких-либо данных об ответе в личном деле нет.

В 1934 г., вероятно, осенью, Аня Коростелкина в возрасте 7 лет и 10 месяцев пошла учиться в 1 класс Малобугринской школы.

Публикации

• Беликова О.Б. «Суровая наказань»: ссылка алтайской семьи Коростелкиных в Парабелье (1931–1948 гг.) / Ред. О.М. Рындина // Томский Север: земля каргасокская – боль и гордость России: Материалы всероссийской научно-практической конференции 9–11 сентября 2011 г., Каргасок. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2013. С. 183–194.Электронный ресурс: vital.lib.tsu.ru