Если вы заметили ошибку, опечатку, или можете дополнить статью — правьте смело! Сначала необходимо зарегистрироваться (быстро и бесплатно). Затем нажмите кнопку «править» в верхней части страницы и внесите изменения. О том, как загружать иллюстрации, создавать новые статьи и о многом другом можно прочитать в справке.

Пётр Гаврилович Лихачёв

Материал из Товики — томской вики
Генерал-лейтенант П.Г. Лихачёв
Герб русского дворянского рода Лихачёвых

Пё́тр Гаври́лович Лихачё́в (1758, деревня Тягуши, Порховская волость, Порховский уезд, Новгородская губерния[1][2] — 24 апреля 1813, Порхов, Порховский уезд, Псковская губерния) — генерал-майор Русской Армии, герой русско-турецких, русско-шведских войн, Бородинского сражения Отечественной войны 1812 года; участник войн на Кавказе, участник похода в Галицию. Дважды кавалер офицерского ордена Святого Георгия. Почти 4 года был славным шефом Томского пехотного (мушкетёрского) полка.

Биография

Происходит из знатного рода, представители которого ещё в допетровское время были в числе бояр и городских воевод. Род Лихачёвых внесён в VI часть родословной книги Казанской губернии.

Как потомственный дворянин, Пётр Гаврилович с детства решил выбрать путь воина и уже с 15-ти летнего возраста (1772) вступил на службу в Русскую Армию. Начал карьеру фурьером в артиллерии. Первый боевой опыт Пётр Лихачёв получил в Закубанском (1783) походе Александра Суворова против горцев-нагайцев (Кавказские войны) — воевал в качестве офицера Кубанского егерского корпуса. Позднее в тот же год участвовал в Крымской кампании.

Через год (1784) Пётр Лихачёв получил свой первый офицерский чин — звание подпоручика в частях генерал-поручика Суворова. Спустя ещё два года Лихачёв переводится в столицу, в Санкт-Петербургском Артиллерийском и Инженерном шляхетским корпусе становится ротным офицером.

В 1787 году по собственному желанию Пётр Гаврилович переводится в Первый канонирский полк. здесь становится участником баталий начавшейся русско-шведской войны, идущей вблизи северных подступов к российской столице. Лихачёв участвовал как в береговых (сухопутных), так и в морских операциях гребного флота. За лихость, отвагу и мужество дважды он был повышен в воинских званиях и должностях, не раз был примерно отмечен своими командирами.

Отличившись во Втором Роченсальмском сражении Пётр Лихачёв получил повышение по службе — чин капитана. При завершении этой войны имел звание секунд-майора. Следует отметить, что в этих сражениях молодой бравый офицер, получивший боевые ранения, представлен царствующим особам страны — некоторое время император Павел I лично патронировал Семёновский и Преображенский полки, воевавшие под Выборгом[3], а на завершающей стадии баталий в войсках находился цесаревич, будущий император Александр I, имевший должность шефа Семёновского лейб-гвардии полка. Казалось бы, Пётр Лихачёв получил то, к чему стремился — получение военных заслуг, уважения, признания.

В 1791 году Лихачёв уходит в отставку по состоянию здоровья. Жизнь в сельском имении оказалась не по нраву. Через год он вновь возвращается на военную службу.

В 1792 его определяют подполковником в Санкт-Петербургский лейб-гвардии гренадерский полк. «Сработался» с командиром полка — уважаемым в военных кругах полковником (в дальнейшем — генерал-майором) князем П.Д. Цициановым. Шефом полка был известный сановник, генерал-аншеф граф И.П. Салтыков.

В 1797 году Лихачёву присваивается звание полковника. Одновременно становится командира полка — ему представлена честь сформировать на южных кавказских границах особый Егерский пограничный полк.

Более 10 лет, защищая южные границы России и командуя этим полком, Пётр Гаврилович прослужит на Кавказе. Здесь проявит исключительную инициативность в деле обучения и экипировки своих воинов. К радости солдат, он напрочь отменил плац-парадную муштру, заменив её военными играми. В том числе — обучение приёмам штыкового боя, введение обязательных занятий гимнастикой, оттачивание тактики действий в горной местности, совершенствование стрелкового боя, в том числе — в горных условиях. Неудобную форму солдат, более подходящую для марширования строем по городу, в своём полку Лихачёв поменял на более приспособленную для горных схваток — ввёл черкесски и папахи, свободные зелёные куртки и высокие сапоги; несгибаемые и массивные наспинные ранцы велел заменить холщёвыми мешками. Впервые в Русской Армии солдаты его полка стали использовать патронташи вокруг пояса, позволявшие быстрее перезаряжать мушкеты и появившиеся на вооружении первые линейные штыковые ружья. Новая экипировка оказалась значительно легче, не сковывала движений и позволяла незаметно передвигаться на местности, увеличила скорострельность отряда в ходе стычек.

Всё это, вкупе с физическими упражнениями, позволяло егерям Лихачёва на коротких переходах не отставать от приданных егерям конных казаков. Не удовлетворившись только обучением и новой экипировкой, П.Г. Лихачёв полностью отказался от пассивной оборонительной тактики при охране границ. Хорошо поставленная им разведка своевременно и точно докладывала о перемещениях или скоплениях враждебно настроенных горцев. Отряд «зелёных егерей» Лихачёва, усиленный казаками, немедленно выступал из своей Константиногорской крепости и неизменно разгонял, рассеивал противника. Не единожды подобные экспедиции Лихачёва плохо заканчивались для его противников. Через какое-то время горцы начали десятой дорогой обходить грозную пограничную заставу. Нововведения Петра Гавриловича оказались столь рациональными, что, позже, генерал А.П. Ермолов целиком перенесёт этот опыт на весь Отдельный Кавказский корпус.

За заслуги на Кавказе Пётр Лихачёв Высочайше был произведён в генерал-майоры и с 1798 года назначен на почётную должность шефом 17-го Егерского полка (данная часть стала именоваться 17-м генерал-майора Лихачёва Егерским полком).

Пётр Лихачёв умел воевать не силой оружия, но и обладал дипломатическим даром. В 1806 году в войне с Дербентским и Кубинским ханствами ему удалось одними лишь переговорами склонить их лидеров к завершению войны. Так, в первом походе, Лихачёв с 6-ю сотнями казаков, сумел первым добраться до Дербента. В то время командир корпуса Г.И. Глазенап всячески отговаривал, предостерегал, убеждал Лихачёва отказаться от этой поездки. Аргументировал напоминанием о трагической судьбе прежнего сослуживца Лихачёва князя Цицианова, вероломно убитого кавказцами. Цицианов погиб от предательского выстрела в спину во время церемонии передачи ему, победителю, поверженным в боях Хусейн-Кулиханом (ханом-правителем Баку) ключей от сдающегося города. В ответ на увещевания Глазенапа шеф кавказский егерей ответил фразой, которая вполне может служить девизом всей жизни Лихачёва:

«…Честь — мой бог. Я умру спокойно, если должно, чтобы я умер для пользы Отечества!»

Местное мирное население встретило появление русских с радостью: армия не стремилась реквизировать силой фурах, продовольствие и иной провиант, но покупала его по разумным ценам. Однако интересы крупных игроков передела сфер влияния на Северном Кавказе, в Закавказье, восточной Турции и Ирана (часто такими игроками были европейские державы с интересом глобального сдерживания и ослабления России) требовали различных локальных военных стычек. Примером дипломатического таланта генерала может считаться кампания по усмирению Кубинского ханства. Тогда Пётр Гаврилович во главе небольшого конвоя отправился в стан Шейха-Али-хана и убедил кубинского властителя распустить войска и не вредить русским гарнизонам, развивать с ними торговлю провиантом. Такому доверию к частям генерала Лихачёва способствовало в том числе и то, что он категорически запретил использование для запугивания противника оружия против гражданского населения аулов, откуда формировались отряды воинствующих горцев. Было введено гуманное отношение к пленным воинам, а к захваченным командирам отрядов горцев, к их князькам и ханам, к их старейшинам выражалось воинское уважение как к почётным пленникам. Такая военная психология часто позволяла избегать бессмысленных кровопролитных стычек, позволяла чаще использовать встречи парламентариев и вести переговоры. Тем не менее, не все военные задачи противоборствующих сторон можно было решить исключительно переговорами. Были и схватки, и бои.

Одним из самых ярких эпизодов службы на Кавказе стало участие Лихачёва в штурме ущелья у Хан-Калы. За это дело он был удостоен ордена Святого Георгия III степени (1807). Чуть ранее Пётр Гаврилович уже был произведён в кавалеры орденов Святого Владимира III степени, Святой Анны I степени и Святого Георгия IV степени.

В 1808 году генерал-майор Пётр Гаврилович Лихачёв вынужден уйти в отставку во второй раз. Несколько ранений на Кавказе и ревматизм простуженных в походах коленей, сильно подорвали здоровье немолодого генерала.

Однако через год отставной генерал вновь возвращается в Русскую Армию. Здесь судьба его связывает с воинами-томцами, так тогда на старорусском именовали сибиряков-томичей.

С 12 апреля 1809 года он Высочайше назначен шефом Томского генерал-майора Лихачёва мушкетёрского полка (полк уже передислоцирован из Томской губернии в западные российские губернии для концентрации войск у полыхающей войнами Европы). С этим войском П.Г. Лихачёв, по приказу императорского дома, совершает заграничный поход — в Новую Галицию. Активных столкновений с австрийцами не произошло и войска вернулись в России. Двум империям — Российской и Австро-Венгерской ни к чему было ссориться перед угрозой захватнических амбиций набирающего силу французского императора Наполеона. Считается, что и сама неяркая галицкая военная кампания и пассивные действия корпуса Шварценберга с началом Отечественной войны 1812 года были следствием тайных договоренностей между Австрией и Россией того года. Из Галиции русские войска, в том числе Томский полк, были выведены в западные провинции Российской Империи.

С сохранением должности шефа Томского пехотно-мушкетёрского полка в 1811 году П.Г. Лихачёв был назначен начальником формируемой 24-й пехотной дивизии. Томский полк — строевое подразделение этой дивизии[4].

Отечественная война 1812 года

С 1811 года Петр Гаврилович возглавляет 24-ю пехотную дивизию в составе 6-го пехотного корпуса генерала Д.С. Дохтурова 1-й Западной армии генерала Барклая-де-Толли.


12 июня 1812 года армии Наполеона вторглись в Российскую Империю, началась Отечественная война 1812 года. С началом войны корпус отступал со всей 1-й Западной армией.

Первым сражением, в котором приняла участие 24-я пехотная дивизия генерала Лихачёва, была баталия по обороне Смоленска. Сменив обескровленный корпус генерал-лейтенанта Н.Н. Раевского, 6-й пехотный корпус крепко удерживал город. Дивизия Лихачёва занимала позицию на правом фланге — от Днепра до королевского бастиона. На этом участке шли крайне ожесточённые бои. Дивизия Лихачёва сражалась против закалённых бойцов маршала Нея, — одного из лучших маршалов Наполеона. С четырёх часов утра, до 9 часов вечера 16 августа егеря и линейная пехота отражали атаки превосходящих сил противника. Французам так и не удалось прорвать оборону на этом участке. Однако это сражение рассматривалось генералом Барклаем-де-Толли как арьергардный бой с целью задержать противника и нанести ему как можно больший урон. По его мнению, 16 августа дивизия Лихачёва данные тактические задачи выполнила, войска были перегруппированы. Это позволило сдерживать войска Наполеона под Смоленском до вечера 17 августа, не подпуская их к стенам города. В эти дни обе стороны понесли значительные потери, но была дана возможность разрозненным русским войскам соединиться восточнее Смоленска.

18 августа город всё-же был оставлен французам, но стойкая его оборона дала возможность отступить русским армиям вглубь страны, к бородинскому полю.

Недалеко от села Бородино 7-го сентября началось самое грандиозное сражение эпохи — Бородинское сражение.

Картина Луи Лежена (Louis-François Lejeune) «Bataille de la Moskowa, 7 septembre 1812» («Бородинское сражение»).
Хранится в коллекции замка Версаль (Париж)

6-й пехотный корпус Дохтурова, согласно диспозиции, сначала был на позиции от деревни Князьково (левым крылом опираясь на Курганную высоту) до деревни Горки — северо-восточнее знаменитой батареи Раевского. Эта позиция в начале сражения относилась к ближнему резерву. Однако 19-му и 40-му егерским полкам корпуса всё же пришлось вступить в бой с самого утра. Они участвовали в контратаке на село Бородино с целью вернуть опорный пункт. Егерям удалось опрокинуть французов и уничтожить переправу через реку Колочу, устранив возможность лёгкого наступления на правый фланг.

Чуть южнее разгорелись бои у батареи Раевского, которая подверглась первым атакам наполеоновских войск.

Ближе к 11 часам дня основной удар французов был перенесён непосредственно на батарею Раевского. В какой-то момент солдатам генерала Бонами удалось овладеть редутом. Но в тот раз знаменитая контратака Ермолова вернула контроль русских над укреплением. Как известно, в этой атаке принимал участие стоявший неподалёку батальон Уфимского полка 24-й дивизии Лихачёва.

Позднее корпусу Дохтурова прикажут заменить обессиленных солдат Раевского. В третьем часу дня оборонявшие батарею части генерала А.П. Ермолова передали свои позиции 24-й пехотной дивизии генерала Лихачёва.

Сам Лихачёв, измученный в эти дни болью в ногах, категорически отказался покидать поле боя и лично руководил своими частями.

Лихачёв со своей дивизией занял Курганную высоту. Линия обороны его дивизии была построена следующим образом: в 1-й линии — Томский и Бутырский полки, во 2-й линии, за оврагом ручья Огник, — 19-й и 40-й Егерские, Уфимский и Ширванский полки. Французы неоднократно возобновляли атаки на батарею, оборонявшиеся русские войска терпели огромный урон.


По воспоминаниям генерала Ермолова[5]

«…В углу батареи, на походном стуле, сидел изнуренный болезнью, но крепкий духом генерал Лихачёв. Возвышая свой слабый голос, среди грома выстрелов и криков сражающихся, он возбуждал всех к геройским подвигам…»

.

В одну из отчаянных атак на редут повёл своих солдат один из ярких наполеоновских военачальников, вице-король Италии, принц Венеции Евгений Богарне. Под его лихим натиском русский бастион был практически занят. Тогда в контратаку поднялись севернее расположенные пехотинцы Томского мушкетёрского полка и других частей дивизии Лихачёва. Редут был отбит, а венценосная европейская особа во время русской контратаки едва не попала в плен.

Баталия далась нелегко генералу Лихачёву. Он продолжал руководил обороной сидя на походном стуле, и своим спокойным видом показывал солдатам пример стойкости и уверенности. Сохранял внешнюю невозмутимость даже тогда, когда 120 орудий наполеоновской артиллерии открыли по редуту ураганный огонь. К середине дня батарея Раевского представляла собой кошмарное зрелище: огромное пространство вокруг было завалено трупами и частями тел солдат, бруствер разрушен артиллерией и истоптан тысячами сапог, ров наполнился мёртвыми телами французов и русских. Но укрепление держалась, — вопреки огромным потерям, постоянному огню и непрекращающимся атакам. Так продолжалось до 16 часов.

Всю вторую половину дня шла мощная артиллерийская перестрелка. На батарею обрушился огонь французской артиллерии, усиленной до 150 орудий. На штурм высоты одновременно устремились кавалерия и пехота неприятеля. Обе стороны вновь несли огромные потери. В бою вскоре погибнет французский генерал Огюст Коленкур, а батарею Раевского противник прозвал «могилой французской кавалерии». И всё же численный перевес врага сказался: около 4 часов дня французы овладели батареей… После многократных атак, комбинированным силам кавалерии и пехоты перегруппировавшихся войск неприятеля удалось взять инициативу и пространство редута заполнилось новыми волнами французских солдат. Защитников из числа 24-й дивизии в живых практически не осталось.

Отказ пленённого русского генерала П.Г. Лихачёва принять (в знак воинского уважения) шпагу из рук Наполеона. Хромолитография А.Сафонова. Начало XX века

Лихачёв последним усилием выхватил шпагу и бросился в гущу неприятеля, ища смерти. Но получив несколько ранений штыками и ударов прикладом, упал без сознания. Генеральские эполеты спасли Петра Гавриловича. Его привели в чувство, перевязали и представили подскакавшему Наполеону. Французский император по достоинству оценил мужество защитников и их командира, в знак уважения к мужественному русскому офицеру приказал вернуть Лихачёву генеральскую шпагу. Современники отмечали, что Пётр Гаврилович твёрдо, но с соблюдением кодекса чести сумел отказать Наполеону, не принял из его рук оружия. Генерал ответил: «Плен лишил меня шпаги, и я могу её принять обратно только от моего Государя».


День закончился падением батареи, но дальнейшего продвижение французов в центр русской армии не последовало. С наступлением темноты сражение прекратилось. Французы отошли на исходные рубежи, оставив все занятые ими ценой огромных потерь русские позиции, в том числе и батарею Раевского.

Потери десятитысячного корпуса Раевского, которому пришлось выдержать удар двух первых атак французов на батарею, были огромными. По признанию Раевского, после боя он мог собрать «едва 700 человек». Значительными были и потери сибиряков, прикрывавших батарею вначале, проводя контратаки в разгаре сражения и оказавшись последними её защитниками.

Кончина

Пленённый генерал Лихачёв был отправлен во Францию. По одним данным, скончался от ран ещё в Кёнигсберге осенью 1812 года. По другим, умер уже будучи освобождённым русскими войсками, в марте 1813. Тело славного генерала торжественно было доставлено в Россию. По официальным документам принято считать убытием со службы по причине смерти 24 апреля 1813, что зафиксировано в городе Порхове Порховского уезда Псковской губернии.

Погребён в родовом имении в деревне Тягуши[6]. В настоящее время место могилы утрачено.

Награды

В справочной литературе сохранилось весьма скудная информация о наградах. При этом боевой офицер, знакомый даже с российскими императорами, просто обязан был иметь множество орденов и медалей, а также, вероятно, и наградного оружия. Участвуя в зарубежных кампаниях XVIII и XIX веков он вполне мог иметь награды иностранных государств.

Данная информация историками не прояснена. Известни следующие награды Героя:

Память

«Честь — мой Бог! Умру охотно, если должно умереть для пользы Отечества!»

Литература

  • Волков С.В. Генералитет Российской империи. Энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. Том II. Л—Я. — М., 2009.
  • Лихачёв Пётр Гаврилович (биогр.)// Псковская энциклопедия. / Главный редактор А.И. Лобачёв. — Псков: издательство «Псковская энциклопедия», 2007. — 996 с. — ISBN 5901374010
  • Список воинскому департаменту (генералам по старшинству) … на 1776 год. — СПб., 1776.
  • Степанов В.С., Григорович П.И. В память столетнего юбилея императорского Военного ордена Святого великомученика и Победоносца Георгия. (1769—1869). — СПб., 1869.
  • Словарь русских генералов, участников боевых действий против армии Наполеона Бонапарта в 1812—1815 гг. // Российский архив: Сб. — М.: студия «ТРИТЭ» Н. Михалкова, 1996. — Т. VII. — С. 443.
  • Целорунго Д.Г. Офицеры Русской Армии — участники Бородинского сражения: историко-социологическое исследование. — М., 2002.
  • Шабанов В.М. Военный орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия. Именные списки 1769—1920. Биобиблиографический справочник. — М., 2004.


Примечания

  1. Территории у города Порхова в XVIII веке последовательно относилось к ряду различных административно-территориальных образований. Сначала (с 1708) земли были отнесены к Ингерманландской губернии (название было придумано Петром I). С 1710 года губерния переименовывается в Санкт-Петербургскую. С 1719 года место отнесено к Новгородской провинции Санкт-Петербургской губернии. С 1727 года здесь образуется Новгородская губерния. Это наименование является названием места рождения П.Г. Лихачёва. Чуть позднее императрица Екатерина II вновь реорганизует территории у города Порхова, преобразуя их сначала в Псковскую провинцию, а затем — в Псковскую губернию. Эти обстоятельства вызывали в дальнейшем разночтения по месту рождения героя. Ист.: (1) Административно-территориальное деление Псковской области, 2002, с. 10—11; (2) Коломыцева Н.В. Псковской губернии 225 лет. Псковская держава: краеведческий архив.
  2. Место рождения П.Г. Лихачёва имение (деревня) Тягуши видоизменилось и ныне называется деревней Тягуще. Относится к Дедовичскому району Псковской области РФ.
  3. Вероятно в это время П.Г. Лихачёв был награждён особо чтимым императором Павлом I орденом Мальтийского Командорского креста.
  4. Подробнее о жизни этих полков и дивизий времён от похода в Галицию до весны 1812 года — см. Вершинин А.А. 19-й Егерский полк. // Отечественная война 1812 года и российская провинция в событиях, человеческих судьбах и музейных коллекциях. — Малоярославец, 2006. — С. 31—91.
  5. См. в публикациях (1) Вершинин А.А. 19-й Егерский полк. — Малоярославец, 2006 и Веремеев. Волжская памятка. Краткие сведения из истории 109 пехотного Волжского полка для нижних чинов. — Ковна, б.г.
  6. Известно, что после 1820-х гг. имение отошло к дворянскому заседателю Островского уездного суда, отставному гвардии подпоручику Евграфу Семёновичу Ладыженскому. Ист.: «Бароны Вревские» (Порхов, 2005. С. 30—31.)

Ссылки



По материалам различных биографических и историографических источников формирование, подготовка и литературная обработка статьи для Товики — О.К. Абрамов (Томский государственный университет), 2015

Данный текст отличается от большинства биографических материалов о генерале П.Г. Лихачёве.